Разве вы не видите, каких усилий и риска стоит мне вести себя по-человечески?(с)
Такой рассказик, мой
КАКОВ ВКУС ВЕТРА?
Не далее, как вчера утром...
Утро, это когда я открываю глаза и отправляюсь бродить по бесчисленным серым коридорам.
Не далее, как вчера утром я вспомнил, какого цвета ветер:
он белый, когда холодный и колючий;
он желтый, когда колючий и горячий;
он бледно-зеленый, когда приятно-прохладный и гладкий, словно шелковый шарф моей матери.
Воспоминания - это мое главное развлечение и удовольствие. Есть, впрочем, еще еда и сон.
Еда мне очень не нравится - особенно, когда она с противным визгом разбегается в разные стороны и прячется в темных уголках. Того хуже бывает, когда она начинает ныть и просить, чтобы ее отпустили.
Идиот мой папаша, что ли?
Ну пусть не родной папаша - все равно идиот.
Где он видел быка, кторый питался бы человечиной?
От вкуса мяса и крови меня тошнит!
Даже во дворце жилось лучше: пусть там меня заставляли сидеть на неудобном троне,но, по крайней мере, кормили фруктами. Хотя больше всего мне хотелось бы попастись на травке.
Этой ночью...
Ночь - это когда я ложусь в своей нише, вытянув шею, удобно сложив руки и ноги, и закрываю глаза.
Этой ночью мне приснилось поле и ярко-зеленая трава, сверкающая в лучах солнца. Простор... и ветер, гладкий и ласковый, как шарф матери. Интересно, каков ветер на вкус? Не могу вспомнить.
Здесь очень узкие коридоры, однажды я чуть не застрял в одном из них.
Ну и перепугался же!
Еле выдрался, все бока ободрал. Бегом помчался в свою нишу, забился в угол и трясся, как припадочный. Думал, больше не отправлюсь путешествовать, ни за что. Ничего, оклемался, и снова отправился бродить по лабиринту: кругами, кругами, вверх-вниз.
Ессли повезет, найду выход на поверхность. Пргляжу на простор. Почувствую вкус ветра.
Интересно, каков ветер на вкус?
А тут, в один из дней...
День - это промежуток времени между утром и ночью.
Да, так в один из дней сверху мне, как обычно, спустили пищу в корзине. Есть такой зал тут, в лабиринте, с отверстием в потолке. Через него мне всегда спускают пищу. Я там несколько раз пытался подняться наверх, чтобы посмотреть на простор, но очень уж высоко. И стены гладкие,не залезть. Жаль.
Хотя меня, наверно, сразу убили бы.
Ну вот, спустили мне пищу, как обычно. Только пища была необычная. В железо завернутая. Пузо, руки, ноги - все в железе. Голова и та - только борода из-под железа торчит.
И пытается эта пища в меня ткнуть железякой и вопит так противно басом:
- Минотавр! - вопит. - Чудовище!
- Сам чудовище - говорю.- Своих-то рогов нет, так какую-то завитушку на голову нацепил.
Говорю, а сам, конечно, железяку рогами отбиваю. Я-то безоружный против него...нее...нет, правильно сказать - против него стою. Потому, что эта пища мужского рода. И называется "герой".
Получается, пытается он зарубить меня мечом (вот, вспомнил название!), а я пытаюсь проткнуть его рогом. И он пляшет все, норовит сзади зайти, а я поворачиваюсь.
И тут он споткнулся о камень, упал и меч выронил.
Я его сразу рогами прижал к земле.
- Урод, - говорю. - Кретин! Ты думал, как выйдешь отсюда? А какой вкус у ветра, скажешь?
А он все лепечет:"Чудовище!Чудовище!"
Других и слов-то, наверно, не знает.
Ну размазал я его по всем стенкам.
Тьфу!
Я вот думаю - эти... которые пища... я ведь не всех, наверно, нашел. Многие спрятались. Лабиринт то огромный, за сто лет не обойдешь. Вот бродят они где-нибудь по переходам - вверх-вниз, верх-вниз и кругами. А что они едят, бедные? Тут, где особенно сыро, улитки по стенам ползают. Так, может, их и лопают?
А ну, как они в стаи соберутся? Ведь для них, пожалуй, я - пища!
Лучше и не думать об этом.
Тем более, теперь уже все равно. Подошел я сегодня как обычно к этой дыре в потолке, а оттуда спускается не корзина с пищей, а радуга, красивая такая, в семь цветов. Как после дождя.
Дождь - это когда вода падает с неба. А трава этой воде радуется и хорошо растет.
И тут по радуге - порх-порх - спускается вроде как птичка. Только это не птичка была, а богиня Ирида, вестница Зевса.
- Минотавр, -говорит - радуйся!
- Чему это, - спрашиваю, - мне тут особенно радоваться?
Она, похоже, сперва удивилась, но потом отвечает:
- Ты забыл. Это приветствие. Где-то принято желать здоровья, где-то хорошего дня, а у нас, богов и эллинов, желают радости.
- Вот как, - говорю - тогда радуйся и ты.
Тут она приосанилась, и произносит этак торжественно:
- Царь богов Зевс извещает тебя, что его брат бог моря Посейдон шлет в лабиринт героя.
- Спасибо, - говорю, - не надо. Был тут уже один, насмотрелся я на него.
- Это, - говорит, - настоящий герой, сын самого Посейдона. Он схватит тебя за рог и убьет, пронзив острым мечом.
Ну, обрадовала. Просто чудесная история.
- А изменить тут, - спрашиваю, - ничего нельзя?
- Нельзя. Такова воля Рока.
- Ну тогда скажи, какой вкус у ветра?
- Вкус моря. Вкус соли.
Тогда я вспомнил. Бледно-зеленые волны. Бледно-зеленый ветер. Вкус соли. Запах моря. И серебряный песок. Простор.
--------------------------------------------------------------------------------
КАКОВ ВКУС ВЕТРА?
Не далее, как вчера утром...
Утро, это когда я открываю глаза и отправляюсь бродить по бесчисленным серым коридорам.
Не далее, как вчера утром я вспомнил, какого цвета ветер:
он белый, когда холодный и колючий;
он желтый, когда колючий и горячий;
он бледно-зеленый, когда приятно-прохладный и гладкий, словно шелковый шарф моей матери.
Воспоминания - это мое главное развлечение и удовольствие. Есть, впрочем, еще еда и сон.
Еда мне очень не нравится - особенно, когда она с противным визгом разбегается в разные стороны и прячется в темных уголках. Того хуже бывает, когда она начинает ныть и просить, чтобы ее отпустили.
Идиот мой папаша, что ли?
Ну пусть не родной папаша - все равно идиот.
Где он видел быка, кторый питался бы человечиной?
От вкуса мяса и крови меня тошнит!
Даже во дворце жилось лучше: пусть там меня заставляли сидеть на неудобном троне,но, по крайней мере, кормили фруктами. Хотя больше всего мне хотелось бы попастись на травке.
Этой ночью...
Ночь - это когда я ложусь в своей нише, вытянув шею, удобно сложив руки и ноги, и закрываю глаза.
Этой ночью мне приснилось поле и ярко-зеленая трава, сверкающая в лучах солнца. Простор... и ветер, гладкий и ласковый, как шарф матери. Интересно, каков ветер на вкус? Не могу вспомнить.
Здесь очень узкие коридоры, однажды я чуть не застрял в одном из них.
Ну и перепугался же!
Еле выдрался, все бока ободрал. Бегом помчался в свою нишу, забился в угол и трясся, как припадочный. Думал, больше не отправлюсь путешествовать, ни за что. Ничего, оклемался, и снова отправился бродить по лабиринту: кругами, кругами, вверх-вниз.
Ессли повезет, найду выход на поверхность. Пргляжу на простор. Почувствую вкус ветра.
Интересно, каков ветер на вкус?
А тут, в один из дней...
День - это промежуток времени между утром и ночью.
Да, так в один из дней сверху мне, как обычно, спустили пищу в корзине. Есть такой зал тут, в лабиринте, с отверстием в потолке. Через него мне всегда спускают пищу. Я там несколько раз пытался подняться наверх, чтобы посмотреть на простор, но очень уж высоко. И стены гладкие,не залезть. Жаль.
Хотя меня, наверно, сразу убили бы.
Ну вот, спустили мне пищу, как обычно. Только пища была необычная. В железо завернутая. Пузо, руки, ноги - все в железе. Голова и та - только борода из-под железа торчит.
И пытается эта пища в меня ткнуть железякой и вопит так противно басом:
- Минотавр! - вопит. - Чудовище!
- Сам чудовище - говорю.- Своих-то рогов нет, так какую-то завитушку на голову нацепил.
Говорю, а сам, конечно, железяку рогами отбиваю. Я-то безоружный против него...нее...нет, правильно сказать - против него стою. Потому, что эта пища мужского рода. И называется "герой".
Получается, пытается он зарубить меня мечом (вот, вспомнил название!), а я пытаюсь проткнуть его рогом. И он пляшет все, норовит сзади зайти, а я поворачиваюсь.
И тут он споткнулся о камень, упал и меч выронил.
Я его сразу рогами прижал к земле.
- Урод, - говорю. - Кретин! Ты думал, как выйдешь отсюда? А какой вкус у ветра, скажешь?
А он все лепечет:"Чудовище!Чудовище!"
Других и слов-то, наверно, не знает.
Ну размазал я его по всем стенкам.
Тьфу!
Я вот думаю - эти... которые пища... я ведь не всех, наверно, нашел. Многие спрятались. Лабиринт то огромный, за сто лет не обойдешь. Вот бродят они где-нибудь по переходам - вверх-вниз, верх-вниз и кругами. А что они едят, бедные? Тут, где особенно сыро, улитки по стенам ползают. Так, может, их и лопают?
А ну, как они в стаи соберутся? Ведь для них, пожалуй, я - пища!
Лучше и не думать об этом.
Тем более, теперь уже все равно. Подошел я сегодня как обычно к этой дыре в потолке, а оттуда спускается не корзина с пищей, а радуга, красивая такая, в семь цветов. Как после дождя.
Дождь - это когда вода падает с неба. А трава этой воде радуется и хорошо растет.
И тут по радуге - порх-порх - спускается вроде как птичка. Только это не птичка была, а богиня Ирида, вестница Зевса.
- Минотавр, -говорит - радуйся!
- Чему это, - спрашиваю, - мне тут особенно радоваться?
Она, похоже, сперва удивилась, но потом отвечает:
- Ты забыл. Это приветствие. Где-то принято желать здоровья, где-то хорошего дня, а у нас, богов и эллинов, желают радости.
- Вот как, - говорю - тогда радуйся и ты.
Тут она приосанилась, и произносит этак торжественно:
- Царь богов Зевс извещает тебя, что его брат бог моря Посейдон шлет в лабиринт героя.
- Спасибо, - говорю, - не надо. Был тут уже один, насмотрелся я на него.
- Это, - говорит, - настоящий герой, сын самого Посейдона. Он схватит тебя за рог и убьет, пронзив острым мечом.
Ну, обрадовала. Просто чудесная история.
- А изменить тут, - спрашиваю, - ничего нельзя?
- Нельзя. Такова воля Рока.
- Ну тогда скажи, какой вкус у ветра?
- Вкус моря. Вкус соли.
Тогда я вспомнил. Бледно-зеленые волны. Бледно-зеленый ветер. Вкус соли. Запах моря. И серебряный песок. Простор.
--------------------------------------------------------------------------------